tutad.ruПриключения любимой жены-бляди. Часть 1
Хочу расказать невероятную историю, которая приключилась со мной и женой, и которая перевернула и изменила нашу устоявшуюся жизнь. Но начну сначала, с предыстории случившегося. Меня зовут Виктор, мне 30 лет, среднего роста и телосложения. Жену зовут Настя, ей 25 лет, и я до сих пор не понимаю, как мне удалось урвать такой лакомый кусок: она хозяйка сногсшибательной фигуры и красивого лица, при взгляде на которое думалось, что это скромная школьница, но в совокупности с манящей фигурой создавался образ сексуальной бомбочки, этакой Лолиты, которую хотелось изнасиловать, вдобавок ко всему, у неё была куча воздыхателей, никто из которых так и не добился её взаимности. Я тоже был одним из тех, кто безнадёжно вздыхал, глядя на её упругую грудь 3-ку, стройные ноги из ушей и попку, еле прикрытую мини юбкой, так призывно виляющую при ходьбе, что так и хотелось от души шлёпнуть по ней. Смотреть ей в глаза я избегал, но как-то взглянув в них, я сразу утонул и понял, что пропал, и после долгих ухаживаний завоевал, сделав своей законной женой. Читатель может убедиться в её красоте, глядя на её фото.
Досталась она мне, кстати, целочкой, и я до сих пор кайфую, получая от секса с ней огромное удовольствие, которое, конечно, не сравнится с тем, что было в медовый месяц, когда мы не вылезали из постели. Прожили мы друг с другом 2 года душа в душу, и так бы и жили, довольствуясь супружеским сексом, если бы не один разговор, начатый моей женой. Настя хоть и любила мужское внимание, но никогда не давала повода для ревности, позволяя себе только лёгкий флирт и то только в моём присутствии в дружеском кругу. Работали мы в одном здании, но в разных офисах, встречаясь друг с другом на работе только в курилке, располагавшейся на 2-ом этаже. Кстати, мы не афишировали наш брак, и никто не знал, что мы женаты, поэтому я часто становился свидетелем похожих разговоров между сотрудниками в курилке и не только:
— Классная тёлка, вот бы я отодрал её!
— Не ты один, все мечтают присунуть ей, но она замужем и никто не может похвалиться её благосклонностью, так как она отвергает все попытки сблизиться с ней.
— И не таких недотрог обламывали! Кому-нибудь да повезёт!
— Ни фига, знаешь, сколько заключалось пари по этому поводу? И всё без толку. Её даже «целкой» назвали!
Мне, конечно, было лестно слышать нечто подобное всегда, когда она появлялась в курилке, и я гордился ею. Кроме красивой внешности, несмотря на молодость, Настя была ещё и ведущим специалистом в отделе планирования и маркетинга, и ей прочили место зав. отдела после ухода на пенсию нынешней начальницы, а это должно было произойти буквально через месяц. Всё планомерно шло к этому, как вдруг однажды вечером жена сказала мне, что у неё ко мне серьёзный разговор. Я обратил внимание, что придя домой, она была без настроения и подозрительно молчалива. Думая разрядить обстановку, я ловко расстегнул коротенький халат, застёгнутый только на 2 пуговицы, и мячики её груди, нестеснённой лифчиком, оказались у меня в руках, а сама она у меня на коленях. Но она, к моему удивлению, быстро вывернулась из моих объятий, сев на рядом стоящий стул.
— Витя, дай мне рассказать тебе то, что произошло на работе!
— Ну не война же началась!
— Хуже, наш директор перешёл в другое подразделение, а у нас появился новый директор!
— И что, новый так новый, это же не Годзилла?
— Нет, и даже симпатичный молодой человек, который привёл с собой свою команду. Он вызывал поодиночке . . .
всех ключевых специалистов к себе в кабинет, после чего из бывших сотрудников осталась только я, все остальные написали заявление об уходе.
— С тобой он тоже говорил?
— Да, поэтому мне надо с тобой посоветоваться.
— О чём же? — меня стала интересовать эта ситуация.
— Когда я вошла, у него в кабинете находилось ещё двое молодых людей около 30 лет. Они стали нагло разглядывать меня с ног до головы, и я почувствовала себя голой. А директор деловым тоном назвал условия моего пребывания здесь, добавив, что ценит меня как специалиста, но на работу я должна буду ходить в новой форме одежды.
— И чего тут такого?
— А то, что юбка у меня должна быть короче этой, еле прикрывая киску и ягодицы, а под ней я должна быть голая, забыв про трусы. То же самое касается и груди — никаких лифчиков. При этом он протянул мне пакет, добавив:
— Если ты желаешь дальше работать здесь, то завтра придёшь в том, что найдёшь в пакете, ну и естественно, должна одевать туфли на шпильках, чтобы твоя аппетитная попка выделялась ещё больше. Если же ты не оденешь предложенную тебе одежду, то завтра же пишешь заявление по собственному.
— Ну и одень то, что он хочет!
— Тебе не понравится то, в чём я должна буду ходить весь день по офису, как какая-то шлюха!
— Одень, посмотрим!
Настя стянула с себя стринги, развернула пакет и натянула на свои бёдра коротенькую чёрную трикотажную юбочку, которая плотно облегала округлые ягодицы Настеньки. Юбка была как вторая кожа, глядя на которую было понятно, что трусов ней нет. Я возбудился, мой член встал, образовав бугор, Настя же покачала головой, заметив это. Далее она надела белую шёлковую блузку, застёгнутую на 2 нижние пуговицы, которые почти полностью прикрывали её грудь. При первом взгляде на блузку не было заметно ничего особого, но приглядевшись, можно было без труда рассмотреть ареолы её сосков. Блузка была тесна ей, и соски стали явственно проступать через материю.
Мой член был готов выпрыгнуть из штанов из-за такого блядского вида моей расстроенной жёнушки, которая с обидой сказала:
— Тебе нравится этот прикид?
— Очень даже ничего! Что тут такого, никто же не домогается тебя! А если ты стесняешься, то я буду подвозить тебя в машине в обычном виде, а придя туда, ты там переоденешься в туалете в новый прикид, так же поедешь и домой. А там пускай глазеют на тебя и пускают слюни.
— И ты не будешь ревновать?
— Я же знаю, что ты у меня верная жена, а то, что всё мужское внимание будет на тебе, должно льстить тебе.
На этом наш диалог закончился, а я представляя себе, как моя милая разгуливает по офису в таком виде, не мог сосредоточиться на работе, постоянно поправляя штаны, тщетно силясь справиться с эрекцией. Она появилась в курилке только один раз, и то ушла после пары затяжек, красная как рак от раздевающих её похотливых взглядов. Зато приходя домой, мы занимались любовью как бешеные кролики. Она рассказала, что у них появилось пятеро красивых девушек в такой же форме одежды, и спустя пару дней на них уже не реагировали так дико. Эти девушки, как я поняла, появились вместе с шефом со старого места работы, и были частью его тамошней команды.
На третий день Настя по дороге домой сидела в машине какая-то отрешённая и расстроенная. Я спросил, в чём дело, на что она отмахнулась. Дома я расколол её, и она рассказала, что шеф позвал её свой кабинет, где сказал ей, . . .
что она нравится ему за исполнительность, но теперь она должна будет каждое утро приносить ему кофе ровно в 09. 00, снимать с себя юбку и блузку и садиться на его стол, забираясь с ногами с раздвинутыми ногами и поглаживать свой клитор и губки, пока он не выпьет кофе.
Я сначала был взбешён, но возбуждение каким-то образом пересилило злобу, и мне стало интересно, чем это закончится. Я сказал ей, что он же не будет насиловать её, поэтому всё нормально, а она объявила, что не выдержит такого унижения и завтра же уволится, только будет тяжело выплачивать автокредит. Я предложил ей не спешить и самой решить завтра, стоит ли увольняться. На следующий день в курилку она не пришла, я ходил взбудораженный от неведения и несколько раз звонил ей, но она сначала не брала телефон, а потом, около полудня, позвонила сама и срывающимся голосом сказала, что всё нормально. Я спросил, что у неё с голосом, и через пару секунд услышал мужской шёпот:
— Скажи, что сел телефон, — что она мне и выдавила неестественным голосом.
Я еле дотерпел до конца рабочего дня, понимая, что шеф Насти уже примерил свой член к киске моей любимой жены, каким-то образом опередив мои и Настины расчёты. Я считал минуты и порывался ворваться к нему в кабинет, но еле сдерживался, зная, что это закончится скандалом, после чего жену уволят, а я буду публично признан рогоносцем. Её телефон снова был недоступен до конца рабочего дня, и я уже жду её в машине. Наконец Настя садится рядом со мной в нашу машину в своём блядском офисном прикиде, не переодевшись в туалете и говорит, отвечая на мой немой вопрос:
— Это следующее условие моей работы, чтобы я приходила и уходила как есть, без переодеваний в туалете. Ладно на работе, что же обо мне подумают соседи, увидев выходящей из дома и приходящей в таком виде?
— Если это тебя так волнует, ты переоденешься в машине по дороге на работу и обратно, не бойся. Ты лучше расскажи, что произошло там!
— Я с чашкой кофе зашла в кабинет шефа (Андрею Степановичу), он недовольно посмотрел на меня, а я, красная от стыда, разделась перед ним, оставшись в одних туфлях. Подойдя, он потрогал мою грудь, и смотря прямо мне в глаза и нахально теребя соски, произнес:
— Хорошая девочка, стань раком теперь и раздвинь свои булки!
Я выполнила его приказ на автомате, как зомби не ожидая такого поворота событий, как вдруг почувствовала, что в мою киску проник его палец, а так как я текла от возбуждения ещё в машине, то он воскликнул:
— А тебе приятно ведь, сучка блудливая? — я молчала, грызя ногти от стыда, а он шлёпнул меня по попке:
— Отвечай, когда спрашивают!
— Да, Андрей Степанович.
— Теперь другое дело, ты мне понравилась с первого дня, и теперь, когда я приручил такую кобылку, твой оклад вырастет в 3 раза, кроме того, ежеквартально ты будешь получать нехилую премию. Раз в месяц будешь ездить со мной на шоппинг, где я буду покупать тебе новое бельё и шмотки, но ты должна будешь беспрекословно выполнять все мои поручения, независимо от того, что я тебе прикажу. Тебе понятно всё?
— А что я должна буду выполнять? Я же замужняя женщина!
— Ничего с тобой не случится страшного, тебе что, впервой раздвигать ноги? Пизда не лужа, достанется и мужу! Ты теперь моя шлюшка, но если будет нужно, будешь ублажать моих друзей и партнёров, да так, чтобы им понравилось, а не как бесчувственное бревно. Будешь ездить . . .
со мной в сауны, рестораны, на презентации, командировки и т. д., эскортируя меня и став моей правой рукой. Подставить пиздёнку ведь проще простого, это не составляет особого труда и ума, но ты станешь моей Матой Хари, доводя тех, кого я тебе прикажу ублажить, до лёгкого помешательства своей красотой и страстным сексом, ненавязчиво выведывая их коммерческие тайны. А теперь сделай мне минет, Настюха, покажи шефу класс!
При его словах я впала в ещё больший ступор и выполняла все его приказы.
— И ты отсосала ему?
— А что мне оставалось делать? Ты же сам толкнул меня в его объятия, а когда я говорила тебе о его извращённом интересе ко мне, ты возбуждался, и тебе хотелось продолжения, хотя я решила уволиться. А теперь, когда мне уже было некуда деваться, так как я приняла его условия, ты удивляешься тому, что я сделала ему минет! Не забывай, что кредит на нас висит большой, и его надо закрывать. Поезд всё равно пошёл, его уже не вернуть, и если тебя не устраивает эта ситуация, давай разведёмся сейчас, потом будет хуже, я тебя предупредила о характере моей работы и вероятном продолжении. Если тебе не стыдно иметь шлюху жену, и у тебя нет к этому претензий, давай жить вместе, я тебя очень люблю, хотя именно благодаря тебе я оказалась в такой ситуации!
— Всё хорошо, милая, ты правильно выразилась, сказав, что я сам тебя толкнул на этот путь, поэтому я не собираюсь тебя пилить, я сам виноват, и поезд уже пошёл. Но от этого я не разлюбил тебя, наоборот, ты мне стала дороже. А у тебя будет новая жизнь, полная приключений и любовников, а дома будет ждать любящий муж. Я не буду тебя ревновать, хотя обожаю тебя, мне будет приятно знать, что ты весело проводишь время с новыми любовниками, и я буду ждать тебя как любящий муж, главное, чтобы тебе было хорошо и тебе не доставляли боль.
Она со слезами на глазах обняла меня, ласково бормоча:
— Я тебя очень люблю, милый, неужели ты в самом деле будешь ждать дома жену-блядь, которую будут иметь куча мужиков?
— Я же обещал тебе! А теперь расскажи, что было потом. Он кончил тебе в рот?
— Когда я сосала ему, в его кабинет вошёл дородный мужчина лет 50, удивлённо сказав:
— Ну ты и кобель, Степаныч! Где накопал такую классную сучку, такие девочки на дороге не валяются!
— Леонид Дмитрич, привет. Ты тоже не промах, у тебя в офисе тоже немало красоток, небось всех оприходовал!
— Конечно, а для чего они мне нужны ещё? Ты же тоже дерёшь всех своих девок. Но такую смазливую деваху я бы с удовольствием отодрал! Может сдашь в аренду на недельку? Давно у меня не вставало при виде голых девок, а на эту, гляди, встало!
— Давай сделаем так: ты сейчас поимеешь за компанию её в ротик, а дней через 10 я пришлю её тебе, только верни её мне в целости, я сам ещё не насытился ею, и мне страсть как хочется с ней поиграться.
— По рукам, Степаныч, давай поменяемся местами, мне пускай сосёт, а ты лохмать её пиздёнку, а то скажешь, что я тебя опередил, так и быть, это же твоё добро, а я потом всласть попользуюсь её дырками. А дынечки то у неё высший класс! И вообще девка отменная! Степаныч, ты просто везунчик, отхватил себе такую первосортную сучку! У неё вообще нет недостатков. Может потом продашь, я за ценой не постою!
— Дмитрич, мы же договорились, я тебе даю . . .
её скоро в аренду, и то в знак нашей дружбы. А так ты правильно заметил, такие девочки на улице не валяются! Всё, давай меняться, ты в рот, я в пиздень!
Весь этот диалог обнаглевших нуворишей я слышала с членом одного из них во рту, я для них была всего лишь красивой живой игрушкой, не имеющей право голоса, которой они имели право пользоваться на своё усмотрение. С одной стороны, это было очень унизительно, а с другой — очень возбуждающе: в одночасье я из верной жены превратилась в сексуальную рабыню, которую, по словам этих чувствующих свою власть самцов, можно отдать в аренду и купить, как дорогую красивую безделушку. Контраст в моей жизни до этого дня был очень силён: у меня единственным мужчиной был муж, стараниями которого я быстро превратилась в шлюху. Поняв, что моё мнение никому не интересно, я решила промолчать и выполнить их желания: мой хозяин достал из моего рта свой член, а Дмитрич вывалил из штанов такую колбаску, головка которой еле поместилась в моём рту. Степаныч прицелился меж губок моей киски, вошёл на длину головки и резко вогнал в меня свой член, надо сказать, весьма немаленький — где-то около 20 см и толщины примерно с батон салями. Это было так неожиданно, что я инстинктивно сжала зубы и чуток сдавила член Дмитрича, который не смогла бы откусить при всём желании: такого монстра я не видела даже в порнофильмах у негров. Толщиной он был с большой флакон лака для волос, а длиной как у Степаныча.
Он взвыл от боли и наотмашь ударил меня по щеке, пробурча:
— Ты чё, шлюха, откусить решила? Ещё раз так сделаешь, бошку сверну! А ты, Степаныч, тоже молодец, удружил мне! Ты её насквозь проткнуть решил, что ли?
— Извини, Дмитрич, я не выдержал и ворвался в её сладкую пиздёнку по самые помидоры, а из неё брызнул сок как из треснувшего помидора! А хуище твой хрен перекусишь, вон он ей еле в рот лезет, что же будет, когда ты решишь присунуть ей в пиздульку? Давай ты сегодня отделаешься минетом, а то сделаешь из её аккуратной пиздёнки лоханку, зря я её себе готовил, что ли?
— Да ладно тебе, не прибедняйся, у самого то хуй как у лошади, но раз ты боишься, я натешусь ей, когда ты мне отдашь её на месяц-другой.
— Не, дорогой, я отдам тебе её только на один день,
а то ты её так раздолбаешь, что мой хуй будет болтаться в ней, как цветок в проруби. На хрен она мне тогда нужна? Так ты и за один день, один чёрт, раздолбаешь её хуже некуда, и мне придётся ждать несколько дней, пока её рабочие отверстия примут первоначальный вид!
— Жадный ты, Степаныч, до девок! Бери у меня любую, какая понравится, хоть на год!
— Я не жадный, просто после тебя делать нечего, и то я отдам тебе эту куколку только из любви и уважения к тебе! Что касается твоих девок, то они, конечно красотки, но все прошли через тебя, и поэтому их дырки раздолбаны донельзя, разве только можно воспользоваться их ртами, но этого маловато, хочется всё примерить.
— Ладно, уговорил, только ты разработай её попку, а то я своим хуем-то её попку порву, жалко такую красоту портить, ты её пялил уже туда?
— Не, я вот только вот сейчас начал её пробовать, ротик классный, губки полные, сосёт отменно, а пиздёночка тугая, обхватывает член как футляр. А попку придётся разработать, она слишком тугая.
Он вонзил в меня свой большой палец, массируя мой задний проход. . . .
Было очень больно и неприятно, но я терпела и молчала, тем более мой рот был заткнут колбаской Дмитрича. Я одной рукой держалась за толстый венозный ствол Дмитрича, чтобы не упасть от толчков Степаныча, а другой массировала его крупные яйца, которые еле помещались в моей руке. Мои манипуляции привели к тому, что он схватил обеими руками меня за уши и на треть насадил на свою дубинку. Я давилась от нехватки воздуха, а он крепко держа меня за уши, сливал в меня мощные струи тёплой и вязкой, как йогурт, спермы. Чтобы не задохнуться, мне пришлось глотать всё, что выстреливало из его члена, а спермы было так много, что мне показалось, что он влил в меня целый стакан.
Я была заведена до предела, и мне захотелось услышать похвалу в свой адрес, поэтому я старалась высосать всё до последней капли, тем более она по вкусу была очень приятной, с привкусом апельсина. Когда высасывать было больше нечего, я нежно облизала его ствол снизу вверх, сказав, что сперма очень вкусная, и её приятно глотать. Дмитрич осклабился в истоме, ласково потрепав мою щеку и схватил мои груди, держа их на весу и лаская пальцами, в то время как Степаныч стал накачивать меня тугими струями спермы, которые били прямо по матке. Всё это так возбудило меня, что я бурно кончила, сотрясаясь в агонии, уткнувшись в лобок Дмитрича. Я вцепилась в его зад и стала мять его ягодицы, дёргаясь всем телом. Он был очень удивлён, и нежно гладил меня по голове, пока я не успокоилась. Степаныч подошёл ко мне с висячим членом и приказал:
— Почисти его до блеска, куколка!
Я без слов выполнила его желание, напоследок нежно поцеловав в багровую головку, что было неожиданным и для моего хозяина. Дмитрич удивлённо смотря на это, прервал молчание:
— Степаныч, я тебе вместо неё дам трёх своих любых девок, которых ты выберешь сам!
— Дмитрич, мы же уже договорились, один день, одна ночь, и баста! Извини, но она мне нужна больше!
— Ладно, натешусь вдоволь с ней, когда пошлёшь ко мне! Надо же, мне уже не терпится всадить своего молодца в её тугие дырки!
— Ну и ладненько! А ты, Настя, иди на своё рабочее место, мы должны с Дмитричем заняться делами. Вечером перед уходом зайдёшь ко мне. Сперму из пизды не удаляй, почисти только свои бёдра, а так она должна быть всегда заполнена спермой.
— Что же я скажу мужу, если он заметит?
— Пусть привыкает, если не заметит, покажи ему, а завтра приезжай с ним, мне надо с ним пообщаться.
Я в конце работы зашла к нему, он велел стать раком, после чего затолкал что-то в мой задний проход, не обращая внимание на мои жалобные стоны.
— Это анальная пробка, она должна быть в тебе всегда. Её можно снимать только во время туалета, даже спать будешь с ней в заднице. Если не выполнишь приказ, будешь наказана. Завтра начнём растягивать твою попку, чтобы не порвать такое чудо, зато скоро она станет у тебя эластичной и достаточно широкой, чтобы даже хуй Дмитрича тебя не порвал. Так что придётся тебе потерпеть пару-тройку деньков для своего же блага, ведь тебе до визита к Дмитричу осталось 9 дней. Не бойся, всё пройдёт хорошо, я тебе после этого дам отпуск на неделю, езжай на юга, отдыхай, но чтобы через неделю утром была у меня в кабинете, посвежевшая, загоревшая, с рабочими дырками нормального диаметра. Всё, топай к мужу!
С трепетом слушая её рассказ, я процедил:
— Ни хрена себе, как быстро ты стала шлюхой, . . .
а ведь была паинькой целочкой и недотрогой!
— С твоей подачи и помощи, дорогой! Ты даже не успеешь привыкнуть к новым рогам, которые будут прибавляться почти каждый день, так что привыкай.
Я с удивлением и восхищением заметил в её попе анальную пробку и потянул её. Она с хлопком вышла из неё, а её дырочка, хоть и небольшая, не смыкалась и подрагивала краями. Настя запротестовала:
— Мне нельзя её доставать!
— Хорошо, мне просто интересно, я никогда не видел такого. Тебе не больно?
— Нет, просто непривычно.
Я вставил её обратно и погладив губки вагины, обнаружил липкую сперму, сочащуюся из её вагины.
— Я принесла тебе сперму хозяина, как он велел. Как тебе?
— Отлично, ложись, я добавлю своей.
— Ты извращенец, дорогой, тебе не противно мазаться чужой спермой?
— Наоборот, любимая, тебя пометили, значит, ты классная самка, которая всё равно достаётся мне после всего и последним всё равно буду я.
Поставив Настю раком, я вогнал свой член в её хлюпающую чужой спермой пиздёнку и кончил через минуту, добавив свою сперму. К своему удивлению, я не испытал омерзение, измазавшись чужой спермой. Настя встала, сказав:
— Я в ваную.
Пока она мылась, я вспомнил, что завтра её девственную попку будет растягивать её шеф, и возможно, захочет порвать её целочку там, ведь мы не занимались анальным сексом. Мне было очень неприятно осознавать, что не я буду там первопроходцем. Когда она вышла из ванны, вся благоухая чистотой и свежестью, я высказал ей эту мысль, на что она ответила, что устала, и хочет спать, но я настоял на том, что первым должен быть я не правах мужа.
— Неужели тебе это так важно — быть первым, всё равно она скоро будет принадлежать не только тебе. Даже Степаныч не стал туда меня иметь, не желая доставлять боль, а ты как феодал хочешь быть первым, невзирая на то, что сделаешь мне больно!
— Давай так, Насть, если тебе будет больно, я отстану от тебя, кстати, анальная пробка растянула, наверно, твою дырочку.
Она недовольно посмотрела на меня, после чего встала в коленно-локтевую позу и сказала:
— Давай, только осторожно и не спеши!
Я вытащил из неё пробку, щедро смазал её ещё несомкнувшийся анус и свой член кремом и пользуясь моментом, без труда вошёл в неё головкой члена. Пробка таки выполнила свою функцию, порядком растянув её дырку, и я потихоньку стал проталкивать свой дымящийся член в её горячую тесную дырочку, которая тем не менее без особого труда позволила проникнуть до упора. Вот я к своему восторгу прикоснулся яйцами до её попки и стал медленно двигаться, постепенно наращивая темп. Через минуту я долбил Настину попку со всех сил, получая огромное удовольствие и моральное удовлетворение. Физические ощущения от приятной тесноты её пока девственной дырочки и моральные ощущения завоевателя-первопроходца были такие острые, что я быстро кончил, накачав её попку своей спермой. Настя сказала, что сначала было неприятно, она терпела, чтобы удружить мне, но потом, под конец, когда у неё прошёл испуг от предстоящей боли, она стала получать удовольствие.
— Ну что, теперь ты доволен?
— Ещё бы, а шефу твоему достанется уже б/ушная попка, а то раскатал губу.
— Чего злорадствуешь, всё равно меня на работе будут драть больше, чем дома.
— Спасибо за подкол, но я всё равно буду последний!
— Если это тебя утешит, ради бога, мне лучше! Кстати, может, ты ещё передумаешь, пока меня не перетрахала куча народа! Я ещё не привыкла к роли шлюхи, и чёрт бы . . .
с ней, этой высокооплачиваемой работой шлюхи, найду другую, менее оплачиваемую, но престижную работу по своей профессии, ведь я всё-таки отличный специалист в своей области, просто нужно время.
— Чего ты испугалась, меня не пугает суть твоей работы, наоборот, даже нравится то, что ты будешь востребована как объект сексуальных желаний, кроме того, ты же не будешь работать именно проституткой, ты будешь совмещать работу специалиста, шпионки, эскорта шефа, ну и, естественно, дорогой шлюхи. Но он же не будет подкладывать тебя под каждого встречного. Наоборот, чести воспользоваться твоими услугами будут удостаиваться весьма богатые и влиятельные люди.
— Ты уже всё решил за нас, поэтому я больше не буду возвращаться к этой теме, но если ты хоть раз упрекнёшь меня в моём аморальном поведении, я уйду от тебя навсегда, запомни это, милый!
На том мы и порешили, заснув в одной постели и крепко обнимая друг друга.
Проснувшись утром, я хотел снова поиметь жену в попку и вытащив пробку, на удивление легко проник пылающим членом в её анус, наращивая темп своих толчков. Когда я готов был взорваться, Настя улучила момент и ловко увильнула, убрав свою сладкую попку. Показав мне язык, она убежала в ванную и залезла под душ. Я припёрся со стоящим членом, прося её стать раком. Но она ответила, что времени и так в обрез, а идти на работу с попкой, полной спермы, не хочет.
— Что же мне делать?
— Подрочи, дорогой, я теперь дорогая шлюха, и не всегда буду каждый раз исполнять твои желания. () Желающих будет хватать, а ты должен печься обо мне и моём здоровье, а не думать, как бы присунуть при любом удобном случае. И выглядеть я должна как шлюха экстра класса, а не как потасканная шалава, так что дождись вечера, но учти: если я буду уставшей, то бишь затраханной, то секс со мной тебе не светит, поэтому ты не всегда будешь последним моим пользователем, как выразился, ведь после того, что со мной там будут вытворять, мне нужен будет полноценный отдых, чтобы и на следующий день я выглядела красиво и аппетитно.
— Хорошо, дорогая, ради тебя я потерплю, если надо, и не буду тебя напрягать. Ты такая красивая и сексуальная, что на тебя приятно даже подрочить! Это тоже не каждому дано!
— А ты у меня послушный мальчик! Спасибо за помощь и понимание!
— Всегда готов! — я выплеснул свою сперму ей на попку и обтёр меж её ягодиц.
— Проказник! Обкончал родную жену! Иди отсюда, а то у тебя скоро опять встанет, придётся заново дрочить!
Я вышел из ванны, приготовил яичницу на двоих, и мы позавтракав, поехали на работу. Мы как всегда разделились, жена вышла первой и в своей мини-униформе пошла к офису. Я шёл следом, через 20—25 шагов, видя, как мужики восхищённо глазеют на мою полуголую жену. Когда она поднималась по лестнице, я заметил, что двое молодых людей специально тормознули, чтобы снизу подглядеть под её юбку. Она это заметила, и когда они оказались под ней, смотря ей под юбку, двумя руками приподняла её до талии, и спросила с усмешкой:
— Вы довольны?
Они, красные, как раки, не знали куда деться, а Настя, довольная, пошла дальше.